Во время дискуссий о необходимости введения евро, нередко приводятся в пример страны Европейского союза (ЕС), которые до сих пор не заменили свою национальную валюту на евро. Это Великобритания, Швеция, Польша и Дания.
Евроскептики часто забывают об одном факторе, когда приводят эти страны в различных сравнениях. Это размер экономики этих стран, который хорошо характеризует удельный вес их ВВП в общем ВВП ЕС. По данным Eurostat, Великобритания образует 13,8% от ВВП ЕС (данные за 2011 год), Швеция – 3,1%, Польша – 2,9%, Дания – 1,9%. Для сравнения – ВВП Латвии составляет всего 0,2% от общего ВВП ЕС, отметил экономист Банка Латвии Игорь Касьянов.
«Этими данными я хотел бы лишь указать, что рынки этих четырех стран гораздо больше, чем рынок Латвии. Это означает, что в их народном хозяйстве большее значение имеет внутренний рынок – он может генерировать спрос на местную промышленную продукцию, поэтому есть и рабочие места. К тому же именно размер внутреннего рынка является фактором, который позволяет в условиях колебаний экономического цикла сохранять более равномерный рост без значительных колебаний», – пояснил экономист.
«Кроме того, есть еще один важный нюанс, который следует упомянуть в отношении всех стран ЕС, которые не ввели евро. Евроскептики часто характеризуют эти страны высказыванием «они отказались от введения евро». Но это не так, потому что ситуация с этими странами с юридической точки зрения совсем иная. Во-первых, следует упомянуть Маастрихтское соглашение, или договор об образовании ЕС, который по сути означает, что страны, вступив в ЕС, берут на себя обязательство ввести евро. Две страны – Дания и Великобритания – в свое время добились исключения, они могут не вступать в еврозону. Они добились юридически утвержденных исключительных прав. Относительно других стран, которые вступили в ЕС, такого соглашения нет. То есть формально в очереди в еврозону до сих пор стоят Латвия, Литва, Болгария, Румыния, Венгрия, Чехия, а также Швеция и Польша», – подчеркнул эксперт.
В 1992 году Дания отклонила принятие Маастрихтского договора, посчитав, что в нем содержится условие о политическом и экономическом курсе, несоответствующем на тот момент Дании. При этом Дания смогла выторговать дополнение к Маастрихтскому договору, известное как Эдинбургское соглашение (Edinburgh Agreement). Это соглашение предусматривает, что Дания может не вводить евро, а референдум 1993 года в Дании позволил его ратифицировать. В 2000 году в стране прошел еще один референдум о введении евро, на котором с небольшим перевесом победил евроскептицизм (46,8% — за, 53,2% — против).
«Народное хозяйство Великобритании по сравнению с Латвией во много раз больше – это позволяет экономике работать самой на себя и быть менее зависимой от колебаний внешней торговли. Так же обстоит дело с монетарной базой британских фунтов стерлингов – она во много раз больше и, соответственно, гораздо устойчивее к монетарным потрясениям, спекуляциям о девальвации или спекулятивным нападкам. Еще один нюанс, который говорит не в пользу введения евро в Великобритании, это структура внешней торговли – в 2011 году главным экспортным рынком Великобритании были США. По импорту страна была второй крупнейшей в США, третьей – в Китае, пятой – в Норвегии. То есть довольно большую часть внешней торговли образуют расчеты не в евро, поэтому эффект от присоединения к еврозоне может быть не столь большим как в случае с другими странами», – отметил Касьянов.
Экономист добавил, что Польша, присоединившись к ЕС в 2004 году, обязалась ввести евро. Однако в данный момент нет конкретного запланированного периода, в который Польша могла бы присоединиться к еврозоне. Одной из главных причин является то, что Польша не смогла выполнить маастрихтские критерии. К тому же польская стратегия преодоления кризиса сейчас отражается и на общей экономической ситуации в стране – темпы роста падают, с проблемами сталкивается обрабатывающая промышленность, растет дефицит бюджета. По последней причине в 2012 году Польша не смогла выполнить маастрихтский критерий дефицита бюджета.
«Швеция тоже часто упоминается в аргументах евроскептиков. Среди главных торговых партнеров Швеции есть Норвегия (главный экспортный рынок), Великобритания, США, Дания – то есть страны, в которых нет евро. Это по большому счету и объясняет то, почему Швеция до сих пор не вошла в еврозону. Случай с Швецией можно охарактеризовать как фактическое исключение (opt-out de facto), поскольку у страны нет разрешения не вступать в еврозону. Однако фактически очевидно, что евро там не будет введено до тех пор, пока в Швеции на консультативном референдуме народ не выразит желание ввести его», – сказал экономист.
«У каждой из упомянутых стран были свои причины и обстоятельства, по которым евро до сих пор не введен. Однако обстоятельства и ситуация во всех этих странах отличается от той, в которой сейчас находится Латвия. В случае с Латвией необходимо учесть, что наша экономика очень маленькая и открытая. Это означает, что в долгосрочном периоде потенциал развития латвийской экономики будет зависеть от достижений в международной торговле. Учитывая географическое положение страны и интеграцию в европейскую экономику, следующий шаг – введение евро – лишь логичное продолжение нынешнего курса экономической политики. Особенно учитывая аргумент, что наши главные торговые партнеры уже ввели или планируют ввести евро», – подытожил Касьянов.
102.108.108.3888