Дайнис Лемешонокс/BNN
Решение Рижского окружного суда как апелляционной инстанции по так называемому «делу Лембергса» намерены обжаловать как обвиняемый в коррупционных преступлениях депутат Вентспилсской думы Айварс Лембергс (ЛИВ), так и обвинитель Айварс Залужинскис.
В обществе ощущается удивление и даже разочарование в связи с тем, что наказание обвиняемому было смягчено [читайте здесь]. Поэтому свое видение о прошедшем процессе мы попросили высказать старшего прокурора Юриса Юрисса. В находящемся под его управлением отделе Генеральной прокуратуры по координации борьбы с легализацией преступно нажитых средств работает и прокурор Залужинскис, к тому же и сам Юрисс был в числе прокуроров, которые поддерживали обвинение во время рассмотрения «уголовного дела Лембергса» в Рижском окружном суде как в суде первой инстанции.
В политике говорят: бюджет хороший, если с ним никто не согласен. Относится ли это и к судебным решениям?
— Совсем наоборот, поскольку речь идет о справедливости, а не о финансах. Эта категория, справедливость, должна доминировать в судебном решении — ее понимание, восприятие, сравнение опыта с другими судебными постановлениями.
Если решение справедливо, то и латвийское общество его так воспримет.
Но здесь есть одно «но»! А именно — как это воспринимают наши международные партнеры, организации, в которых мы состоим? Например, Moneyval (Комитет экспертов Совета Европы по оценке мер борьбы с отмыванием денег), ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития), а также те партнеры, с которыми мы сотрудничаем по вопросам предотвращения и борьбы с преступностью.
Это немаловажный вопрос! Поскольку никто нас силой в эти организации не тянул, мы сами хотели в них вступить. Хотели получать их рекомендации.
Один из важных вопросов: является ли наказание превентивной мерой? Moneyval и ОЭСР многократно именно Латвии выражали упреки за несоблюдение рекомендаций.
По мнению международных организаций, наши меры наказания не превентивны.
При этом в нашем же обществе бытует схожее мнение.
Каковы претензии обвинителя, прокурора Залужинского, возможно, и ваши как бывшего обвинителя в суде первой инстанции? Есть ли претензии к зачитанному в среду в Рижском окружном суде приговору?
— То, что мы видим и с чем не согласны, что надеемся пересмотреть в следующей инстанции. Любое должностное лицо в Латвии, которое решает тайно вести предпринимательскую деятельность, в том числе используя различные либеральные налоговые юрисдикции в так называемых «офшорных» компаниях, и скрывать при этом свое участие в таких предприятиях через другие физические или юридические лица, получать прибыль (выгоду), оказывается в конфликте интересов. К тому же это проявляется в причинении существенного вреда, в угрозе, поскольку свидетельствует о коррупционных действиях лица, и за это должна наступать уголовная ответственность.
Сейчас мы видим, что
325-я статья Уголовного закона — о работе должностного лица в ситуации конфликта интересов — осталась за пределами решения суда.
Также мы считаем, что наказание должно быть более суровым, когда лицо занимает ответственное положение.
Законодатели четко указали, какие именно должностные лица входят в эту категорию. Обращая на это особое внимание, наказание должно быть более жестким, чтобы оно было справедливым и превентивным.
Иначе в обществе возникнет ощущение, будто «с мелкой рыбешки большой спрос, а с большой рыбы — малый».
Вердикт суда должен показать, что это не так.
Очень важно объяснить это обществу, и международные эксперты в несколько подходов уже указали Латвии на это. Это заметно не только в латвийском обществе, но и за границей — то есть проблема налицо.
Также обвинению важно, чтобы соблюдалась обязанность должностного лица декларировать имущество. Это превентивное предотвращение коррупции — заполнив декларацию, должностное лицо дает обществу понять, что оно не действует в ситуации конфликта интересов и не примет секретных решений в пользу своего предприятия. Общество может видеть, каковы интересы этого человека. Если должностное лицо не получает наказание, не выполняет свою обязанность — подачу декларации, уклоняется от этого,
мы подвергаем угрозе превентивный характер этой процедуры и создаем почву для коррупции.
Именно с этим мы намерены бороться в следующей инстанции.
Как бы вы прокомментировали заявление Айвара Лембергса о том, что «решение суда незаконно»?
— У него как у лица, обвиняемого в преступном деянии, имеется право на защиту. Лембергс реализует его таким образом. Такова позиция защиты этого человека, это его собственный выбор — возможно, будет и другой [вариант защиты]. Не нам это комментировать и тем более обращать на это внимание.
Как вы оцениваете работу прокурора Залужинского в данном апелляционном процессе?
— Сейчас есть основания считать, что он выполнил все те требования, которых ожидают от прокурора. К тому же в процессе Айвис выражал не личные мнения — мы обсуждали их и готовили вместе. Это была наше сознательное, согласованное с руководством действие. — чтобы в данном процессе «наглядно» участвовал только один из прокуроров. Не требовалось тратить время двух или трех прокуроров.
Но в начале, в суде первой инстанции, вас, обвинителей, было целых четыре.
— Видите, ситуации в суде первой инстанции и в этой очень отличаются. В первой инстанции каждый прокурор активно участвовал в допросах, проверял доказательства в доверенной ему области. В апелляции мы по сути ничего нового узнать не могли (и, как ожидалось, не узнали). Вторая сторона — возможно, они думают иначе — повторяла ту же аргументацию, которую мы слышали в суде первой инстанции.
Какие профессиональные выводы вы сделали после этого приговора?
— По ходу анализа процесса апелляции продолжают проявляться отдельные «прорехи» — недостатки процессуального регулирования. Именно они приводят к затягиванию процесса.
Для надежности все же задам такой вопрос: обсуждая и критикуя решение суда, мы с вами таким образом не подрываем авторитет судебной власти? Не оказываем давление на его независимость, намекая, что суд подается влиянию, не способен применить строгость закона и, кто знает, возможно, некомпетентен?
— Скажу так: давайте начнем с себя! И сотрудники следственных органов, и прокуроры, и судьи должны быть готовы ответить на вопросы, которые им задает общество. Должны быть готовы к критике — заслуженной или незаслуженной, — а главное должны быть способны объяснить, почему соответствующее постановление именно такое, а не иное.
Нужно быть готовыми к тому, что в обществе будут другие мысли. К тому, что совсем иное мнение о решении может быть у прокуроров, судей или представителей международных организаций. Свое мнение нужно обосновать, а если выяснится, что оно неверно, — изменить его.
Также по теме: Прокурор недоволен приговором для Лембергса и намерен подать протест