Фраза Эйнара Репше «Как можно не обещать?» уже стала частью политического фольклора. Союз зеленых и крестьян (СЗК) не исключение — делает одно, обещает другое, а после выборов занимается третьим.
Так уж сложилось в латвийской политике — есть «латышские партии» и «русские партии», и официально они никогда не идут вместе. Бытует мнение, что это стало бы политическим самоубийством в глазах как конкурентов, так и избирателей. Особенно с тех пор, как «Согласие» открыто побраталось с партией президента России Владимира Путина «Единая Россия». Не зря вопрос «Пойдете в коалицию с «Согласием»?» в предвыборный период бросали, словно горячую картофелину, а того, кто намекал на возможность подобного сотрудничества с вечными оппозиционерами, тянули ко столбу позора.
Правда, не дружить публично — не означает, что это не делается за закрытыми дверями.
Взять, например, СЗК, которое перед выборами заверяло, что не пойдет с «Согласием» в правительство.
Председатель правления СЗК Аугустс Бригманис неоднократно в предвыборный период заявлял, что СЗК не намерено сотрудничать в правительстве с «Согласием». Например, 26 января в программе Rīta Panorāma на телеканале Latvijas Televīzija Бригманис сказал: «То, что были отдельные голосования, не означает, что мы будем с ними в правительстве».
«Лучше внеочередные выборы, чем быть в правительстве с «Согласием», — заявил СМИ лидер СЗК Армандс Краузе.
Правда,это было сказано еще до того, как Бригманис оказался за чертой, а вся партия — за дверьми Кабинета министров. Теперь СЗК сидят с «Согласием» в одной лодке, причем партии продвигают предложения друг друга, критикуя ими же самими сотворенное.
В качестве примера можно привести изменения к закону «О труде», которые предусматривали бы повышение минимальной заработной платы до 500 евро. Вячеслав Домбровский, Улдис Аугулис и Андрей Клементьев выступили перед парламентом, пытаясь продвинуть это предложение в комиссии, критикуя правящие партии. Дело не в том, что предложение плохое, но необходимо оценивать желания в соотношении с возможностями.
Можно сказать, что такова работа оппозиции — критиковать представителей власти за невыполнение обещаний. При этом складывается странная ситуация, когда старое правительство приписывает новичкам свою работу. Скажем, бюджет составило не новое, а предыдущее правительство, которым руководили «зеленые крестьяне». Этот тот бюджет, против которого проголосовало само же СЗК.
Или, например, желание ввести минимальную зарплату в размере 500 евро. У кого еще относительно недавно был портфель министра финансов и возможность повысить минимальную зарплату и необлагаемый минимум? У СЗК и Даны Рейзниеце-Озолы, которая теперь уже вместе с «Единством» спешила совершить не сделанное.
На безрыбье и рак — рыба. Видимо, так думали «чемпионы добрых дел». Очевидно, в зависимости от того, находятся они в коалиции или в оппозиции, у депутатов кардинально меняются ценности.
Правда, нельзя сказать, что и до выборов СЗК были совершенно против «Согласия». Например, Гундарс Даудзе не видел причин, по которым нельзя было бы сработаться с вечно находящейся в оппозиции партией. Депутат не избежал порицания со стороны коллег, однако же, в отличие от Бригманиса, прошел в Сейм.
Члены СЗК так и не подписали меморандум «Нового Единства» об отказе от сотрудничества с прокремлевскими партиями, поскольку Бригманис назвал его популистским шагом.
В других голосованиях «Согласия» и СЗК не наблюдается столь тесного единства, как в те моменты, когда нужно кинуть в лицо правительству свои же обещания, однако новый кабинет министров работает всего три месяца, а у 13-го Сейма впереди еще более трех лет работы. Возможно, пока слишком рано судить о том, кто является «чемпионом добрых дел» «теневого кабинета министров». Пусть добрые дела говорят сами за себя.