В настоящее время в Риге много пустых зданий, хотя у рижских аварийных домов есть возможность получить вторую жизнь. Во-первых, проект Rail Baltica может основательно поменять ситуацию с рабочими местами в самом центре города. Планировщиков и девелоперов впереди ждет много сложных задач, так как в будущем все больше людей будут стремиться жить в центральных районах Риги, рассказывает в беседе с BNN о рижских аварийных домах и возможностях снова ими управлять главный архитектор Риги Гвидо Принцис.
Проект Rail Baltica «отмечает нас на карте»
Проект Rail Baltica предусматривает создание железнодорожной линии от Таллина до литовско-польской границы к 2026 году, чтобы в будущем можно было наладить железнодорожное сообщение между Балтией и другими европейскими странами. Поскольку в маршрут включена и Рига, то архитекторы и девелоперы уже сейчас изучают то, как он может повлиять на динамику центра города.
«Rail Baltica пойдет через Ригу, поэтому, возможно, потребуется больше рабочих мест и мест жительства именно в центре Риги. Это означает, что многие из пустых зданий, аварийных домов, которые в пешей доступности от Центрального железнодорожного вокзала, могут эксплуатироваться», — говорит архитектор Гвидо Принцис. Следует отметить, что, согласно текущему прогнозу, по железной дороге Rail Baltica можно будет добраться до Риги за час и из Пярну (Эстония), и из Паневежиса (Литва). Сейчас столько времени и даже больше многие люди тратят на дорогу до работы в Риге. «Я думаю, что Rail Baltica может немного изменить ситуацию. Рабочие места – это одно, но кроме них есть также развлечения, торговля и туризм. Мне кажется, этот проект в какой-то мере может стать импульсом к тому, чтобы «идти» ближе к центру, тем более многие из исторических зданий подходят и под жилье, но это вопрос и планирования, и проектирования», — обрисовал картину будущего городской архитектор.
Он подчеркивает, что город заинтересован в том, чтобы здания попадали в оборот и снова нормально управлялись. Архитектор отмечает, что старое здание надо рассматривать в нескольких аспектах: городская среда, витальность, использование, а также очень важна нужность в повседневной жизни. «Каждое такое здание создает либо какие-то рабочие места, либо места жительства, что-то связанное с развлечением или торговлей, то есть что угодно, чтобы бы эта недвижимость платила налоги и давала работу», — комментирует архитектор, имея в виду пустые здания в городской среде.
Если количество желающих жить в центре будет возрастать, то перед планировщиками и девелоперами встанет непростая задача, ведь «понятно, что тут будут жить не только самые богатые». Архитектор подчеркивает: «Хотелось бы, чтобы тут свое место жительства находили и люди среднего достатка, чтобы было жилье, услуги не только для семей без детей или для студентов, но и для семей, которые в будущем хотели бы жить в каком-либо из центральных районов». Планировщикам придется продумывать и среду, начиная с детских площадок и заканчивая тем, чтобы людям было удобно хранить лыжи и велосипеды. «Там надо комплексно смотреть на вещи», — сказал он.
«Все надо правильно спланировать, и я думаю, что это вызов. Люди, которые будут жить в центре, возможно, не будут тратить много средств на содержание собственной машины, но при этом смогут чувствовать себя достаточно «мобильными» и при необходимости будут ездить в другие города с Центрального железнодорожного вокзала и жить в центре, где можно и работать, и участвовать в культурной жизни», — считает архитектор.
Желание людей жить в центре Риги может возрастать, так как, по мнению архитектора, людей все больше заботит время, которое они проводят в бессмысленной пробке, тратят, преодолевая большие расстояния на машине. «Все больше людей хотят жить в таком месте, где можно больше времени уделять семье, хобби или работе», — добавил он.
Чтобы люди находили себе правильные дома
Продолжая говорить о домах, которые нужно восстановить или вдохнуть в них новую жизнь, городской архитектор подчеркивает, что «очень важно, чтобы именно деревянные здания не пропали с карты и в них жили люди, которым нравится там жить». Архитектор думает, что они будут заботиться об этих зданиях и смогут по достоинству оценить ту атмосферу, которую может дать именно деревянное здание, а не рядом стоящее каменное или бетонное. «Я думаю, что это та работа, которую нам надо продолжать всем вместе — просвещать и вдохновлять, — чтобы те, кому нравится эта атмосфера деревянных зданий, там и находили квартиры, то есть чтобы люди находили себе правильные дома».
Есть настолько плохие дома, которые могут случайно рухнуть
Рассказывая о том, как здания оказываются в плохом техническим состоянии, архитектор подчеркивает, что здание не сразу становится аварийным. «Если за ним какое-то время не смотреть, не управлять или если не достроить, то уже через два, три, пять лет дом начинает плохо выглядеть», — поясняет он.
По официальной информации департамента собственности Рижской думы, на сегодняшний день портящими среду объектами в Риге признано 616 строений. Под надзором, который является периодом мониторинга (переговоры с девелоперами о том, что происходит с домом, будет ли он приведен в порядок или станет хуже), находятся 160 зданий. А 511 объектов подлежат оценке.
Архитектор Риги говорит, что если владелец управляет зданием по всем законам и правилам, то аварийного состояния не должно возникать. Есть здания, которые, может, и не в таком плохом состоянии: у них есть крыша, о них заботятся, они закрыты, ограничены, и ничего плохого с ними не происходит. В таком состоянии объект может стоять какое-то время и никому особо не мешать, даже если там ничего активного не происходит. «Если там чего-то не происходит, как надо, то есть здание пустует, в нем нет обитателей или отопления, если там выбиты окна, дырявая крыша и протекает вода, тогда здание оказывается в визуально и/или технически плохом состоянии. Рациональное использование, активный быт, возможно, даже экономная эксплуатация позволяет зданиям оставаться функциональными и не рушиться, не действовать на нервы [окружающим]», — рассказывает он.
Архитектор поясняет, что объект надо рассматривать в двух аспектах. «Во-первых, функциональность: здание должно выполнять свои функции, в нем должно быть безопасно, там не должно происходить ничего незаконного, несанкционированного. Во-вторых, здание должно выглядеть хорошо, или если здание историческое, то выглядеть так, чтобы по нему можно сказать, что оно историческое, то есть тщательно восстановлен, создан его внешний облик. А это особая процедура, требующая дополнительных расходов. Однако если это так происходит, то это то, чего мы хотели бы в городе», — говорит Принцис.
Говоря о том, что значит «здание находится под надзором», он поясняет, что оно замечено и имеет какие-то риски: вид дома портит среду, то есть он выглядит плохо, его несанкционированно используют, например там живут бездомные. А есть здания, которые настолько плохие, что могут сами по себе или от ветра или еще чего-то случайно рухнуть.
На вопрос: «Какова причина того, что так много многоквартирных зданий брошено?» — он ответил, что так получилось после финансового кризиса в 2008 году, когда обанкротилось очень много так называемых девелоперских проектов, их владельцы. «Может быть, некоторые проекты опирались на нереальные планы, а у каких-то проектов, наверное, пропали финансовые инструменты, люди обанкротились и т. д. Когда владельцам зданий стало трудно продолжать финансировать проекты, у многих зданий сменились владельцы. Они перешли к банкам, другим финансовым организациям. А из-за каких-то, наверное, до сих пор судятся и выясняют, кому что теперь принадлежит и т. д. [Тогда] мы заметили эти здания, их оказалось очень много», — сказал он.
Налог на недвижимость 3% или 0,2%
На вопрос: «Какой смысл владельцу вкладывать огромные средства в приведение в порядок аварийного дома?» — городской архитектор ответил, что если здание приведено в порядок и восстановлен его исторический облик, напоминающий и рассказывающий об истории, тогда оно может получить налоговые льготы. «Это налоговый инструмент, с помощью которого муниципалитет стимулирует владельцев аварийных домов приводить их в порядок», — добавил он.
Он отмечает, что это не всегда работает. «Насколько мне известно, девелоперы недвижимости рассчитывают долю налогов на недвижимость в процессе развития объектов. Люди прикидывают в уме, что повышенный налог на недвижимость может составить довольно крупную сумму, и это мотивирует находить способ и ресурсы на приведение объекта в порядок», — сказал он. Принцис добавил, что уже в следующем налоговом периоде, в следующем году можно получить какие-то налоговые льготы.
Налог на портящие среду строения составляет 3% от кадастровой стоимости, тогда как на обычные здания в зависимости от площади — 0,2%-0,6%.
Добавляя по теме о крупных средствах, которые надо вкладывать в восстановление аварийных домов, архитектор рассказывает, что на приведение в порядок культурно-исторических зданий раз в год от города можно получить финансирование в виде проектов. «Там бюджет складывается из тех средств, которые поступают в виде повышенного налога на недвижимость. У одних налог повышенный, а у тех, кто хочет восстанавливать дома, он уменьшается. Эти деньги не пропадают в каком-то мистическом котле города», — утверждает архитектор.
Строительство с нуля vs восстановление здания
На реплику BNN о том, что строить новое здание гораздо дешевле, городской архитектор ответил, что если сравнивать строительство с нуля, то восстановление, то есть приведение в порядок определенно будет сложнее, на это уйдет больше времени. «Мой опыт показывает, что девелоперы, которые давно на рынке, а не просто реализовали один проект, чтобы продать, думают о том, что сохранить. От старых зданий можно оставить стены, а от исторических – фасады. Есть старинные вещи, которые повышают стоимость будущего проекта. Там может быть какая-то история, какая-то маркетинговая идея и прочее. Есть и такие, кто пробует воспользоваться даже очень «тяжелыми» случаями», — рассказывает он.
Он добавил, что и учреждения следят за тем, что надо сохранять, хотя девелопер тоже заинтересован в сохранении исторических зданий. «Разумеется, через свою призму. Я думаю, там всегда можно найти какую-то синергию. У Риги очень большой культурный слой, ей 800 лет. Особенно центральная часть. Так что наследия для работы предостаточно», — сказал Принцис.
«Это, конечно, вызов для правительств и стран, где эти капиталистические принципы – аргументы умножения капитала – хотят быть выше наследия, сохранения культурно-исторических ценностей», — сказал он.
Сгоревшие здания
«Могу представить, что кому-то будет выгодно, простите, сжечь двухэтажный деревянный дом и на его месте построить пятиэтажный, скажем, бетонный дом. Хотя есть масса причин, по которым здания сами сгорают», — говорит архитектор и добавляет, что борьба с этим нигде не чужда. «Но если смотреть на исторический центр Риги, то сейчас законы такие, что неважно, случайно или нет утрачен памятник архитектуры, снова можно строить лишь объект прежнего объема».
Комментируя случай со зданием югендстиля на Калнциема, 2б, архитектор говорит лишь, что надо сделать выводы, почему это случилось, что бы ничего подобно не произошло в другом месте, в другом квартале. «Не хотелось бы, чтобы это было примером плохой практики и чтобы она повторилась где-то еще».
Ценности, с которыми жить лучше, чем без них
На вопрос: «Почему вообще надо сохранять старинные строения?» — архитектор ответил, что в Европе с конца 19 века возникла традиция сохранения культурного наследия: издаются законы и защищается то, что считается наследием. «В основе лежит философия сохранения того, что создано предыдущими поколениями. Люди видят, что предки сделали нечто аккуратное, и решают не портить, а придумать, как подстроить [под современные нужды]. В настоящее время законодательство в Европе и в остальном мире для различных групп, мест наследия довольно объемное».
Он рассказывает, что именно здания воплощают очень много ценностей – не только визуалные ценности, которые видим в объектах, предметах искусства. Архитектура используется также как дом, место жительства, развлечение в городе. Архитектор назвал для примера Старую Ригу, где важны не только старинные здания, но и атмосфера, характер среды, а также различные возможности, чем там заняться. «Если сравнить хотя бы Ригу, Таллин, Вильнюс, то, с точки зрения наследия, каждое из этих мест уникально. А теперь если посмотрим, как строятся офисные здания в Риге, Таллине или Вильнюсе, то, скорее всего, не увидим никаких особых различий: те же технологии, те же принципы. Однако в свое время Старая Рига, Вильнюс и Таллин создавались по какой-то своей логике, в которой было не так много одинакового. Поэтому эти места, с точки зрения истории и культуры, интересны тем, какие именно там были традиции развития, какие-то интересные факты. Сейчас это является также большим туристическим «магнитом» и Риги, и Таллина, и Вильнюса, и других мест в Латвии и за рубежом», — поясняет он.
«Люди, которым нравятся старинные вещи и которые способны оценить их по достоинству, хотят жить в исторической атмосфере и могут поддерживать ее вокруг себя. Но и для общества, Риги, рижан, государства это ценности, с которыми, думаю, жить лучше, чем без них. Они дают и возможности, и придают нам как рижанам или латвийцам идентичность в более широком масштабе – этим мы отличаемся.
Автор текста на латышском языке — Элизабете Межуле