Петерис Страутиньш, экономист банка Luminor
В июне потребительские цены в годовом разрезе выросли на 7,9%, а за месяц снизились на 1,4%. Это новый рекорд месячной дефляции, предыдущий составлял -1,1% и держался с августа 2003 года.
Август — типичный месяц сезонной дефляции, июньские цены по отношению к майским чаще всего повышаются. И до июня нынешнего года были различные исключения, например, в 2009 году (-0,5%).
То есть результат нынешнего июня весьма необычен.
Говоря поэтически, уровень цен в Латвии с осени прошлого года был, как камень, брошенный пращой,
который некоторое время летит вверх по инерции. Потом, когда энергия толчка иссякает, камень падает вниз. Падение продолжится и в последующие месяцы. В июне снижающее влияние на уровень цен оказали все три главных фактора подорожания жизни — расходы на жилье, продовольствие и транспорт.
Годовая инфляция резко снизилась (с 12,1% в мае до 7,9% в июне), но она все еще гораздо выше, чем была до 2021 года. По сравнению с июнем прошлого года, влияние расходов на продовольствие и жилье на уровень цен было выраженно повышающим, эти позиции составили 78% от общего роста цен. Ситуация быстро изменится, влияние событий мировой экономики продолжит впитываться через стенки корзины потребительских цен. Ожидается, что в июле и августе в целом годовая инфляция снизится еще примерно на четыре процентных пункта.
В начале нового года может начаться период дефляции, который, правда, будет не слишком долгим, и во второй половине будущего года инфляция вновь вернется.
Цены на многие услуги продолжат расти — как и должно быть при растущем уровне зарплат,
но влияние падающих цен на продукты и энергию в какой-то период будет решающим.
За прошедший месяц поднялась целая интеллектуальная дискуссия о том, какой наивысшей точки этот символически обозначенный камень достиг в полете, и не началось ли его падение еще раньше. Латвийская ассоциация торговцев выступила с заявлением о том, что во втором квартале цены снизились на 70% продуктов, попавших в исследование. Ассоциация упоминает и конкретные примеры. Так, например, молоко в июне стоило в магазинах на 29,8% дешевле, чем в марте. По данным ЦСУ, литр молока в июне стоил на 5,2% дороже, чем в марте. Кто прав?
Возможно, ближе к истине торговцы, хотя государственное статистическое бюро вызывает больше доверия,
поскольку оно не являются заинтересованной стороной. Формирование данных об инфляции можно охарактеризовать, как интеллектуальную игру, правила которой пишутся по принципу наименьшего общего знаменателя, — чтобы их могли соблюдать все страны. В Латвии, в довольно развитой в цифровом плане стране, определенно можно было играть иначе.
Если бы ЦСУ запросило и получило бы данные от торговцев о средних фактических ценах на разные товары, мы бы увидели более точную картину. Если бы целью было как можно точнее установить уровень цен и изменения именно на этот момент и в Латвии, то статистику можно было бы создавать совсем иначе. Однако методология должна быть общей, чтобы результаты были бы сравнимы по времени и пространству.
Похоже, что туманность данных создает очень выраженная приверженность латвийских торговцев к акциям, то есть к заманиванию покупателей скидками. Первое полугодие нынешнего года было периодом расцвета такой стратегии, когда цены на очень похожие продукты со скидками и без отличались более чем в два раза. Это может серьезно понизить точность данных, поскольку статистики не могут учитывать влияние скидок на выбор покупателя между предложениями разных производителей.
Каждый читатель может сам посудить,
отражает ли измеренная средняя цена на молоко в июне (1,21 евро) его опыт или все же молоко можно купить дешевле.
Вопрос практически риторический.
Вполне возможно, что национальные особенности розничной торговли затрудняют сравнение уровня цен не только между разными годами в Латвии, но и в разных странах.
Стратегия торговли, основанная на акциях, весьма характерна именно для Латвии и Балтии, ее очень усердно придерживаются два лидера рынка.
Есть и другая стратегия, названная EDLP (every day low price) — установка стабильно низкой цены. В Германии около половины продовольственного рынка занимают два торговца, действия которых очень близки к модели EDLP. Один из них стремительно наращивает долю рынка в Латвии.
Из двух странах с одинаковым уровнем цен по статистике цена будет ниже в той стране, где более распространена стратегия EDLP, поскольку средний арифметический показатель цен там будет ниже. Только что поднялась очередная политическая буря о том, что цена молока в Латвии выше, чем в более богатой Франции. Возможно, это так, но может быть и нет.
Ранее сказанное позволяет построить любопытные догадки — например, если раньше статистика преувеличивала рост цен, то, возможно, в последующие месяцы она преувеличит и снижение цен. Акции не могут продолжаться бесконечно,
рано или поздно ценник в магазине должен приблизиться к средней фактической цене продажи.
Прогноз средней инфляции уже начинает снижаться. Банк Латвии 19 июня понизил прогноз годовой инфляции с 10,0% до 8,5%. Чтобы этот прогноз сбылся и он действительно весьма достоверный, должно быть несколько месяцев спада цен по отношению к предыдущему периоду. До сих пор средние прогнозы принимались с расчетом на то, что после того, как в Латвии средняя инфляция значительно превысит средний показатель в еврозоне, она понизится до этого показателя, а затем уровень латвийских цен будет почти параллелен кривой еврозоны.
То есть делается предположение, что условия, заставившие инфляцию в нашей старне отличаться от среднего показателя в еврозоне, будут действовать лишь в одном, повышающем направлении. Это нелогично, поскольку, если высокуая часть расходов домохозяйств на энергию и необработанное продовольствие изначально работала во вред латвийским потребителям, она должна стать дружественной к потребителям при снижении биржевых цен.