Программа Nekā personīga на телеканале TV3 обратила внимание на политические и моральные трудности, которые возникают из-за нахождения российского газового монополиста «Газпром» в числе акционеров латвийской компании Latvijas gāze (LG). Например, по словам руководителя LG Айгарса Калвитиса, «Газпром» сможет получить деньги, полученные от продажи стратегического оператора природного газа Gaso.
Ранее, в июне прошлого года, акционеры LG хотели поделить акции Gaso между собой, однако сделать это запретил своевременно принятый закон. Калвитис напомнил, что российское предприятие получает дивиденды от участия в LG, и санкции не мешают этому даже в нынешнем году. Также он признал, что из-за участия «Газпрома» Клайпедский газовый терминал отказался заключать договор с LG.
К вечеру пятницы, 14 апреля, компания LG заявила о покупателе принадлежащего на 100% компании стратегического оператора природного газа Gaso. Им стало эстонское предприятие Eesti Gaas. Nekā personīga выяснило, что акционер LG «Газпром», скорее всего, сможет получить часть средств, полученных от сделки. Санкции в данном случае этого не запрещают.
Как это было каждый год, так и в нынешнем году «Газпром» продолжит получать дивиденды от участия в LG. Ранее политики уже дискутировали по вопросу о том, что наше государство излишне уступчиво в отношении бизнес-интересов этой компании в Латвии. Учитывая тесную связь «Газпрома» с кремлевским режимом, можно предположить, что
эти деньги также позволят России произвести оружие для продолжения войны в Украине.
Gaso — важное для национальной безопасности предприятие, поскольку оно единственное обеспечивает распределение природного газа в Латвии. Компания создана в 2017 году, когда была разделена LG, чтобы устранить длившуюся долгие годы монополию. В результате разделения возникли компания Conexus, управляющая системой магистрального газопровода Латвии и Инчукалнсским газохранилищем, и Gaso.
До сих пор Gaso на 100% принадлежало LG, в котором среди крупных акционеров числится контролируемая Кремлем российская компания «Газпром» (34% акций). Еще 16% принадлежат компании Юриса Савицкиса Itera Latvija. Фонд Marguerite Gas II.S.a.r.l. владеет 28,97% акций, а компания Uniper Ruhrgas International GmbH – 18,26%.
Программа напоминает, что владельцами Itera Latvija являются: принадлежащая Савицкису Inter Energia Holding ApS — 34%; Davonte Holding Limited — 66%.
Последняя компания принадлежит другому российскому гиганту — «Роснефти», исполнительный директор которого Игорь Сечин находится под санкциями как приближенное к Путину лицо.
Под руководством Сечина «Роснефть» участвовала в финансировании винных садов дворцового комплекса Путина, раскрытого командой Алексея Навального. Дочерняя компания «Роснефть Аэро» поставляет авиационное топливо Симферопольскому аэропорту, обеспечивающему воздушные перевозки между оккупированным Крымом и Севастополем и Россией.
Летом прошлого года Сейм Латвии внес поправки к Закону о национальной безопасности, запретив российским и белорусским компаниям покупать значимые для национальной безопасности Латвии предприятия. К тому же граждане России утратили право голоса в компаниях, через которые они могут оказывать влияние на предприятия национального значения, например, на Gaso. Это означает, что с июня прошлого года люди из «Газпром» и Itera не могли принимать решения о работе LG или Gaso. Некоторые политики критиковали Латвию за слишком мягкий подход.
Тогдашний депутат Сейма Вячеслав Домбровский («Развитию/За!», август 2022 года) сказал: «Мне совершенно непонятно, почему Министерство экономики оставило LG в том формате, в котором оно было.
Власти Германии фактически уже через месяц после начала войны переняли контроль над местным немецким «Газпромом».
В совете LG состоят 11 членов. Большинство из них (11 человек) — лица, лояльные «Газпрому» и Itera. Это позволяет представителям российских интересов контролировать правление и его избрание. Эти лица от имени своих акционеров контролировали стратегически важное для Латвии предприятие Gaso. Совет LG возглавлял Кирилл Селезнев — глава департамента маркетинга, переработки газа и жидких углеводородов «Газпрома».
Кроме Савицкиса, в совете предприятия состоят руководитель департамента планирования, управления эффективностью и развития газового бизнеса «Роснефть» Олег Иванов, член правления, начальник департамента по управлению имуществом и корпоративным отношениям «Газпром» Елена Михайлова и Виталий Хатьков, возглавляющий департамент «Газпрома», отвечающий за экономическую экспертизу и ценообразование.
Спрашивает Nekā personīga, отвечает директор Бюро по защите Конституции (БЗК) Эгилс Звиедрис:
— Какова может быть оценка главы БЗК того, что в совете столь стратегически важного предприятия в Латвии находятся такие, занимающие в России столь высокие должности люди?
— Здесь следует немного уточнить, что LG является одним из торговцев энергоресурсов и не является стратегически важным предприятием. Здесь уместно сказать о предприятии стратегического значения Gaso, которое соответственно является оператором этой сети управления, а также дочерней компанией LG.
— Но факт, что в совете Latvijas Gāze сидят влиятельные лица из России. Что это значит?
— Повторюсь еще раз. LG — это частное предприятие, соответственно структура акционеров включает не только российские компании. Там есть также немецкий фонд Marguerite и немецкая компания Uniper gas. Вместе с тем это решение акционеров, но, как я уже сказал, права этих лиц принимать решения о действиях ограничены.
В тот момент, когда продажа Gaso завершилась, для LG больше не являются связующими ограничения Закона о национальной безопасности об участии российских или белорусских лиц.
Люди «Газпрома» вновь смогут участвовать в собраниях акционеров и принимать решения о торговле газом в Латвии.
Как в пятницу сообщило LG, предприятие получит за Gaso 120 млн евро и проценты за период до завершения сделки. Ожидается, что продажа завершится до конца года. Ответственная за отрасль министр экономики считает, что акционер LG «Газпром» не должен получать средства от данной сделки.
Программа спрашивает, министр Илзе Индриксоне (Национальное объединение) отвечает:
— Как мы можем быть на сто процентов уверены в том, что, например, при совершении этой сделки владелец 34% акций Latvijas Gāze «Газпром» не получит деньги от сделки?
— Это ответственность каждого ответственного лица — и сотрудника, и руководителя компании, чтобы это финансирование, или доходы, которые возникнут в результате продажи, не попали бы в распоряжение лиц, находящихся под санкциями. И у нас имеется законодательство, которое должны соблюдать все, независимо от государственной принадлежности, или, как говорится, независимо от убеждений. Закон равен для всех.
Индриксоне продолжает: «Определенно, здесь есть работа для всех контролирующих финансовую отрасль органов. У нас ограничен способ осуществления каких-либо перечислений, все тщательно отслеживается. Думаю, столь же строгими должны быть и надзор, и определенно ответственность».
Как подтвердили программе «многие эксперты в области финансов и санкций», «Газпром» состоит в двух списках Управления по контролю за иностранными активами США. Один из них ограничивает сотрудничество в проектах по добыче нефти в Арктическом регионе. Второе запрещает выдавать «Газпрому» кредиты и участвовать в сделках, в которых участвует также Центральный банк РФ, Фонд благосостояния и Министерство финансов. Что касается санкций Европейского союза,
сейчас в отношении «Газпрома» не применяются прямые ограничительные меры.
Как в беседе с Nekā personīga сказал председатель правления LG Айгарс Калвитис, сейчас нет никаких ограничений, которые запрещали бы акционеру его предприятия — компании «Газпром» — получить деньги от продажи Gaso. По поводу Itera Latvija ясности пока нет.
Программа спрашивает, Айгарс Калвитис отвечает:
— Санкции, которые сейчас действуют, не запрещают выплачивать деньги акционеру «Газпром»?
— Сейчас «Газпром» не является санкционным предприятием, для них сейчас нет ограничений. В нашем распоряжении такой информации нет.
— Это означает, что если акционеры примут решение о том, что прибыль после продажи Gaso должна быть выплачена акционерам…
— Не будем применять слово «прибыль». При продаже компании прибыль не образуется. Просто активы обмениваются на деньги. Выплатить деньги — ну сейчас санкционный режим не запрещает «Газпрому» их получать. Как и дивиденды.
— То есть «Газпром» получил дивиденды за прошлый год и получит их в этом году.
— Акционеры еще не приняли решение о 2022 годе. Эти решения последуют, скорее всего, в мае, июне, а за 2021 год «Газпром», конечно, получил дивиденды.
— Itera также сможет получить деньги?
— Это вопросы, скорее, не к нам. Их нужно задавать надзорным органам.
— Но вы ведь должны быть в курсе дела о том, есть такая возможность или нет.
— Я не могу ответить на этот вопрос, поскольку
его, скорее всего, должен регулировать Банк Латвии или бывшая Комиссия по регулированию рынка финансов и капитала.
Мы с ними контактируем, они проводят и исследуют такие сделки, и они дадут разрешение на платежи. Поэтому я не могу сейчас ответить на этот вопрос.
— Но «Газпрому» дивиденды выплачиваются на банковский счет «Газпрома» или у них есть другой счет?
— На этот вопрос я тоже не могу ответить (…). Думаю, у «Газпрома» имеется счет ценных бумаг в одном из латвийских банков.
27 июня прошлого года состоялось внеочередное заседание акционеров LG. Однако переданные Министерством экономики Сейму поправки к Закону о национальной безопасности, которые только-только вступили в силу, разрушили планы акционеров разделить между собой Gaso. Планировалось разделить акции компании пропорционально долям владельцев LG. Инициатором предложения был фонд Marguerite Gas. «Газпром» на собрание акционеров зарегистрировался, но не голосовал и не высказался по данному вопросу.
Калвитис поясняет:
— В какой-то момент наши акционеры хотели провести реорганизацию Gaso, но потом появились поправки к Закону о национальной безопасности, которые четко и ясно дали понять, что реорганизация больше невозможна, потому что российские акционеры не могут быть акционерами Gaso.
— То есть желание разделить Gaso возникло уже после начала войны?
— Да.
— И какой был аргумент в пользу этого действия?
— Так же, как в свое время разделили LG и Conexus, так же хотели провести и реорганизацию Gaso. Тогда каждый акционер мог бы сам продать свои доли капитала. И тогда в стратегическом предприятии был бы и «Газпром». Напрямую.
Калвитис неохотно подтвердил, что
литовский терминал сжиженного газа в Клайпеде отказался заключать с LG договор из-за участия в предприятии подконтрольной Кремлю компании.
— Сейчас у вас есть возможность закупать газ в Клайпеде?
— Конечно, мы можем покупать газ на вторичном рынке, у нас нет прямого договора с Клайпедой, но у нас есть такой договор с Inko [терминал в Финляндии — BNN], а значит мы можем закупаться в терминале Inko, но также можем покупать газ, поступающий в Клайпеду на вторичном рынке.
— Договора нет, потому что они отказались его заключать?
— Да.
— Почему?
— Трудно сказать. Оценив наших акционеров и нынешнюю ситуацию, не захотели заключать договор. Нужно учитывать, что конкуренция очень большая, и желающих очень много.
— Вы каким-то образом консультировались с акционерами, возможно вам известно, что произойдет после того, как будет продан Gaso? «Газпром» по-прежнему хочет оставаться здесь и делать что-то относительно бизнеса, связанное с LG, или они могут рассмотреть какие-либо другие модели, например, продать акции?
— Я думаю, в первую очередь, важно решить вопрос с Gaso, а затем наверняка перед каждым акционером встанет вопрос, что он хочет делать дальше, поскольку LG станет торговой компанией. И, надо сказать, что не у каждого из наших акционеров есть стратегические интересы состоять в торговой компании. Так что я определенно жду некоторых изменений в будущем, но продлятся они год или два — мне трудно это оценить.
— Акционеры говорили что-то подобное?
— У нас такой информации нет.
Интервью Nekā personīga с Айгаром Калвитисом состоялось в четверг днем, и во время беседы он продолжал утверждать, что процесс продажи Gaso все еще продолжается, и назвать потенциального покупателя он не может. Однако уже на следующий день LG само объявило, что покупателем стала эстонская компания Eesti Gaas.