Правительство не использует кризис для сокращения бюрократии, в интервью порталу бизнес-новостей BNN.LV признал предприниматель Марис Гайлис. Он поделился новостями в своем бизнесе, а также выразил мнение, что Латвии придется импортировать рабочую силу из Белоруссии и России.
Свободны ли вы сейчас в своем плавании как предприниматель или же обременены кредитными обязательствами?
Не могу сказать, что у меня нет кредитных обязательств. Более десяти миллионов латов, которые у меня были взяты в Swedbank, я вернул. Я продал все, что было необходимо, чтобы справится с этими обязательствами. Потери понесли обе стороны, но теперь я полностью помирился с банком. Есть небольшие обязательства, которые не относятся к бизнесу.
Вы могли бы дать совет другим предпринимателям о том, как вести конструктивный диалог с банком?
Да, я считаю, что всегда лучше и умнее найти с кредиторами общий язык. Здесь ни один, ни другой не должен упрямится.
Как вам удалось быть столь дальновидным и, в отличии от Кирсонса и других, не выдать частные гарантии на свои проекты?
Если честно, то у меня их совсем не просили. У меня были частные гарантии на один дом на время его реконструкции и до того момента, как сдам его в аренду. После этого гарантии пропали. В тучные годы у меня была яхта с частными гарантиями, позднее я ее продал. Если бы я давал гарантии на большие займы, то это была бы совсем другая история.
Ходят слухи, что вы интересуетесь парками ветряных генераторов?
Да, энергетика — это интересная тема. Однако появляются непонятные проблемы и препятствия — линия идет мимо, а Latvenergo подключения не дает. Предлагает нам строить новую линию за миллион латов с Вентспилсской подстанции. Это не просто, но у нас есть и другие варианты насчет ветра. Сам Бог дал нам ветер. Мы пока находимся в процессе. Целый год нужно производить замеры.
Еще я приобрел одну ГЭС. Сейчас ее реконструируем. Нам присудили проданные квоты на СО2 — финансовая поддержка от государства в размере 130 000 латов. Иначе я бы не стал этим заниматься. Это дает возможность построить еще одну ГЭС, не повышая подпор, но увеличивая эффективность ГЭС. Ведь во время наводнений вода переливает через край — эту энергию надо взять. Бизнес это небольшой, но интересный.
Латвия могла бы стать независимой в производстве электроэнергии?
Эти станции возобновляемой энергии пока не могут обойтись без схем государственной поддержки, потому как технологии довольно дорогие. Возможно, огромные ветряные парки в море могли бы нам помочь, но это требует гигантских инвестиций. Конечно, в десятилетней перспективе это окупится, потому как тарифы на электроэнергию только растут. Я считаю, что Латвия могла бы получить энергетическую независимость, развивая биогаз и биомассу. ТЭЦ тоже хорошее дело, но куда девать лишнее тепло? Разве что какому-нибудь предприятию — например, калить брикеты для индивидуального отопления. Это абсолютно новая технология, которой в Латвии пока нет.
Как идут дела с IT бизнесом?
Мы с другом Янисом Вайшлисом основали компанию VESet, которая получила права на дистрибуцию в странах Балтии хорошей программы ТВ-производства — Sinergy. Ее производят в Германии, в Мюнхене уже на протяжении десяти лет. Это профессиональная программа для обработки сигнала. Отснятый материал пересылается в архив Sinergy 1:1 в режиме реального времени. Архив как сердце. Как только материал загружен туда, журналист или редактор со своего портативного компьютера может приступать к монтажу сюжета. Эта программа сравнительно недорогая — так что многие смогут позволить себе создать свое телевидение одной темы/ниши. Железо также устанавливаем вместе сами — как на производстве «гаражных гениев».
В каком смысле Брюссельская директива тормозит развитие предпринимательской деятельности в Латвии?
Только ненормальной бюрократией, где мы лучше самого Папы. Мы думаем, что надо наперед выполнять то, что пришло в голову Брюссельским чиновникам. Латвийцы должны оставаться в здравом уме.
Есть ли смысл ждать в Латвии реальных инвесторов?
Надо более интенсивно работать над привлечением иностранных инвесторов и меньше ссориться между собой. Идея целлюлозной фабрики была довольно хороша, просто ее запланировали строить в неподходящем месте. Многие большие проекты «уплыли» у Латвии из под носа, например, фабрика Coca-Cola переехала в Таллин, в свою очередь производство ваты Isover в Икшкиле не поддержали местные жители.
Главная цель нашего государства могла бы быть догнать эстонцев?
Очень мотивирует (смеется). Судьба правительства Домбровскиса — склеивать разбитое корыто государственной экономики и бежать от кризиса. Вместе с несоразмерным поднятием налогов мы отвратили сознание предпринимателей от страны. Правительство не использует кризис для сокращения бюрократии, это было бы также как резать по живому. Две трети всех лишних чиновников можно выкинуть вон — элементарно! Подходящий момент для девальвации лата был упущен. Допускаю, что с введением евро произойдет одновременная девальвация лата и его будут менять по курсу 1:1. Таким образом удалось бы сократить внутренние расходы государства.
Будем ли мы вынуждены ввозить недостающую рабочую силу из России и Белоруссии?
В конце концов другого выхода у нас не будет. Потому как с другими народами — турками, корейцами, китайцами, арабами у нас слишком значительные различия в менталитете. А здесь мышление похожее, они тоже христиане, что также имеет большое значение. Похожи наши системы ценностей.
Латвийская торгово-промышленная палата запросила ввести в правительство пост министра по реформам, который бы призывал к порядку любого министра. Что вы об этом думаете?
У меня как у министра государственных реформ — заместителя премьера Валдиса Биркавса был политический авторитет для того, чтобы реформировать чиновничество. Когда мы присоединили министерство Культуры к министерству Образования, маэстро Раймонд Паулс демонстративно бросил свой министерский портфель и ушел (смеется). Тогда мы хотели перейти на нулевой бюджет. Сейчас есть база расходов и каждое министерство борется за то, сколько ему дадут средств. Это совершенно неправильно. Пусть они докажут свои расходы с нуля. Во-вторых, бюджет государства должен создаваться на протяжении многих лет. Члены правительства иногда ведут себя как школьники. Нет реальной перспективы развития. У меня такое впечатление, что действия правительства — пустые вереницы благозвучных фраз. Происходит консолидация бюджета, но не обозначается направление, в котором мы будем специализироваться. Будут ли это IT технологии или, например, музыка или опера, где мы точно превосходим эстонцев? Мне не жаль, что эстонцы изобрели Skype, однако нам как нации стоит создать что-то равноценное.
Почему процессы неплатежеспособности нередко невыгодны для честных предпринимателей?
Банк отлично понимает, что ему невыгодна неплатежеспособность предпринимателей. Лучше, если я добровольно отдаю свое имущество и банк списывает кредит. Я теряю свои вложения, банк теряет разницу. Ģipša fabrika I полностью распродана владельцам квартир. Там мне еще принадлежат два гаражных места. Ģipša fabrikа II мне удалось продать NC Holdings, но мой интерес еще в силе. Они реализуют наш с женой проект, немного его видоизменив. Потому что сейчас другие времена и другие требования к квартирам. Жена переработала этот проект. Здание, которое ранее было цехом, из офисов переделали в квартиры. Позднее эти супер-просторные квартиры разделили на меньшие.
Верите ли вы в то, то будет построен Северный мост?
Да, я за. Возможно, это будет платный мост. В строительстве туннелей у нас нет опыта, поэтому строители будут лоббировать идею моста.
У вас не возникает желание отойти на время от бизнеса и заняться мореплаванием?
Да, было бы здорово, но дважды в одну реку не войти. Я бы с удовольствием пометался по Тихому океану. Мне бы хотелось уехать на четыре-пять месяцев, потом снова вернуться. Я путешественник, но совсем не бродяга, чтобы повторить двухлетнюю одиссею на яхте Милда.