Уже в ближайшем будущем к конкурентам Latvenergo на рынке электроэнергии Латвии могут присоединиться производители из стран Скандинавии, уверен бывший председатель правления Latvenergo Карлис Микельсонс.
Это могло бы еще больше обострить конкуренцию на местном рынке, в интервью порталу бизнес-новостей BNN.LV заявил Микельсонс. Он также подчеркнул, что Латвии стоило бы бороться за строительство АЭС на своей территории, а не стараться сотрудничать в проекте строительства общей АЭС для стран Балтии на территории другого государства. Бывший глава Latvenergo также затронул тему альтернативной энергии, указав, что развитие таких проектов сделает дороже общий портфель электроэнергии. Что касается его карьеры в энергетическом концерне, то Микельсонс не скрывает, что политические силы нередко осуществляли давление на него.
Чем вы сейчас занимаетесь, каковы ваши планы на будущее?
Сейчас я занимаюсь консультационным бизнесом. Есть люди и предприятия, которым нужен мой опыт и мои знания. Я даю консультации в области энергетики, в том числе связанной с возобновляемыми энергоресурсами. Но больше все-таки в области предпринимательской деятельности. Смотрю и в других направлениях, которые меня всегда интересовали, но не были доступны. Думаю о том, как решать проблемы, связанные с окружающей средой. Кроме того, меня всегда интересовали автомашины и мотоспорт — и здесь я вижу возможности кое-что развивать и кое-что производить.
Не жалуетесь ли вы на нехватку клиентов в консультационном бизнесе в эти нелегкие времена?
Всегда можно и хочется делать больше, но сейчас у меня есть только руки и голова — делаю все, что могу. Я не хочу сказать, что мне стоило бы жаловаться, скорее — думать о дальнейшем развитии. Людям в эти времена необходимы знания и советы. Так просто, как раньше деньги уже не заработать.
Насколько важна репутация человека в ведении подобного бизнеса?
Не могу отрицать, что моя репутация, мягко говоря, уничтожена. Однако если бы она было уничтожена совсем, то люди бы не приходили о мне за советом. Несомненно, у репутации в этом бизнесе огромное значение. Но мне люди по-прежнему верят, несмотря на весь фон.
Вы видите себя снова в Latvenergo? Если бы у вас была такая возможность?
Мне этого не нужно. Я сделал свое дело, стараясь делать его по совести. 10 лет — это огромный срок для руководства предприятием, которое по своим габаритам является крупнейшим в Латвии. Это была замечательная возможность, которой я воспользовался, и второй раз это делать не следует. Никому бы этого и не советовал.
А эмоционально что-то изменилось? Ведь у вас, как у главы Latvenergo, был совершенно иной «вес», который теперь уменьшился. Это создает для вас дискомфорт или это не имеет значения?
Что касается весовых категорий, то я свой вес нигде осознанно не использовал, в политике я не был. На предприятии я работал, но не пытался повлиять на другие процессы. Да, с моим мнением считались, и я надеюсь, что продолжат считаться и в будущем.
Если Latvenergo пожелает стать клиентом вашего консультационного бизнеса, вы согласитесь?
Нет. Это та же самая история — не надо пытаться дважды войти в одну реку, потому что в какой-то момент это может помешать, появятся эмоции. Не стану отрицать, что некоторые коллеги, которые работали в Latvenergo, пытались позже давать консультации, но я не сторонник таких действий.
Как вы оцениваете происходящее на рынке альтернативной энергии?
На это нельзя смотреть только через призму латвийского рынка. Этим занимается весь мир. В том числе и очень здоровые экономики. Пока мы можем прогнозировать, как все сложится. Например, в освоение солнечной энергии вкладываются большие средства. Мы этого делать не можем, потому что солнца у нас не много. Нам это просто не окупится. В Германии же, ежегодный объем субсидий в этом направлении составляет полтора миллиарда евро. Германия может себе это позволить. Мы — нет. Для нас и десять миллионов кажутся огромной суммой.
Также и с энергией ветра. У нее имеются свои плюсы и минусы. Наша территория слишком мала, чтобы ее еще и ветряными генераторами покрывать. Все должно быть сбалансировано. Должен быть «микс» и пока он довольно хорош. Ценители красот Даугавы меня упрекнут, но наша ГЭС — большое богатство, которое дает нам энергетическую независимость. Еще есть газ — один из чистейших топливных материалов. Хотя газ приходит из России и не дает энергетической независимости, но есть направления, которые можно развивать. Например, поставки сжиженного газа могли бы дать большую независимость.
У нас есть также и древесина, которая пока не используется достаточно рационально. Однако положение в Латвии довольно сбалансированное.
Как вы оцениваете механизмы поддержки альтернативной энергии и систему гарантированных закупок?
Считаю, что существующий механизм очень неправильный. Он должен быть иным — это должна быть реальная поддержка для производства, а не гарантированная закупка. Это не правильный путь. Мы сами решили ввести такую систему. Никто в Европе ее у нас не просил.
Сегодня эта система такова: сходи в банк, получи деньги, построй станцию, и государство тебе гарантирует на определенный период хорошую цену на электроэнергию. По-моему, этот механизм поддержки не может быть столь упрощенным, потому что таким образом во всей этой простоте велика вероятность давления со стороны разных предприятий. В законе лоббируются изменения, которые необходимы в определенный момент. Не хватает долгосрочной перспективы. Вспомним хотя бы систему двойных тарифов. Не дай Бог что-либо подобное было бы введено или существовало бы еще сегодня.
Если же мы посмотрим на цену, то даже с двойными тарифами цена была бы слишком мала. Мы видим, какая цена запрашивается за мегаватт-час на ветряную энергию, и желающие в очереди не стоят. Рыночная цена слишком низкая, чтобы развивать проекты альтернативной энергии. Квоты уже делятся, но желающих мало.
Подорожает ли электроэнергия, если доля альтернативной энергии в общем портфеле увеличится?
Да, это неизбежно. Но все зависит от меры. Мы не должны себя сравнивать с Германией, где в эту отрасль вкладываются миллиарды евро. Все должно быть в меру. Как маленькая экономика мы не можем позволить себе столь масштабные проекты. Это была бы слишком тяжелая ноша для сектора электроэнергии.
Но Европейский Союз запрашивает, чтобы определенный процент энергии добывался с помощью альтернативных и возобновляемых ресурсов?
Это только индикативный показатель, который ЕС определила для всех государств, а мы неизвестно почему вписали этот пункт в свой закон. Зачем это было сделано? Видимо потому, что те, кто в большей или меньшей степени занимается этими торгами, очевидно хотел обрести гарантии для своей отрасли. И они добились своего.
Как выглядит будущее и перспективы Latvenergo? Конкурентоспособно ли это предприятие на внешних рынках?
Да. Из-за того, что присутствует комбинация — гидроэнергетика плюс ТЭЦ. Кроме того, у предприятия имеются финансовые ресурсы и интеллектуальная база. Это дает возможность конкурировать. Только своим продуктом предприятие не может конкурировать. Так и Latvenergo не может конкурировать только своей электроэнергией. Потому что, например, у эстонцев эта энергия гораздо дешевле. Однако многие клиенты хотят заключать долгосрочные договора со стабильными партнерами. Это возможность Latvenergo.
Для клиента важно то, как производится электроэнергия?
Да, это важно уже сейчас и эта тенденция только растет. Многие предприятия готовы осознанно платить больше, если они знают, что эта энергия получена «чистым» способом. В Латвии, конечно, предприятия не могут себе этого позволить. Но и есть и такие, которые, покупая «зеленую» энергию, стараются улучшить свой имидж. Это часть маркетинга. Хотя такой шаг могут совершить лишь те, структуры, у которых издержки на электроэнергию составляют небольшую часть в общей структуре расходов.
Как вы смотрите на атомную энергию? Нужна ли странам Балтии своя АЭС?
Это будущее человечества, хотя многим это не нравится. Я считаю, что нам нужна своя АЭС на территории Латвии, а не просто сотрудничать в совместном проекте по постройке АЭС.
Подобный большой проект послужил бы не только гарантом своей собственной энергии для Латвии, но и катализатором для многих других проектов. Это было бы огромным импульсом. Возможность для людей учиться и работать. Атомная энергетика — это наука и огромная отрасль экономики.
Мы как государство, конечно, такой проект реализовать не сможем. Но государство может обеспечить налоговые послабления и максимальную поддержку. Я даже позволю себе заявить, что у государства таких денег нет и не будет, но надо дать возможность какому-либо частному инвестору эту АЭС здесь построить. В Латвии, конечно, нет и таких инвесторов. Но я уверен, что при определенном раскладе у международных компаний мог бы появиться интерес к строительству АЭС в Латвии. Нужно только создать необходимые условия. Да, к атомной энергии есть вопрос репутации, но это лишь предрассудки, которыми можно манипулировать.
В последнее время ходят слухи об обострении конкуренции на рынке электроэнергии Латвии. Как вы смотрите на сложившуюся ситуацию с точки зрения Latvenergo? Деятельность эстонцев — это лишь маркетинг, который не повлияет на предприятие или что это?
Было бы глупо заявить, что все это лишь маркетинговые ходы — будь то эстонцы или литовцы. Между прочим, я уверен, что в ближайшем будущем на рынок электроэнергии Латвии войдут также и скандинавские производители. С развитием связей между Балтией и Скандинавией это будет только логичным шагом.
Это правила игры на рынке — при рыночной конкуренции стоит считаться также и с маркетингом и PR-ходами конкурентов. Корректны они или нет, но они должны быть — это часть рынка, тут ничего не поделаешь. Притворяться, что ничего не происходит тоже было бы глупо.
Этот рынок пока очень молодой и несформировавшийся, знания клиентов недостаточны. Можно сказать, что похожая ситуация существует на фондовом рынке. В энергетике достаточно разозлить клиента, и конкурент уже собирает урожай. Latvenergo придется считаться с конкурентами. В будущем и из Скандинавии.
Известно ли вам примерно, сколько компаний отказались от Latvenergo? Насколько распространена эта тенденция?
На самом деле не знаю, не могу сказать. Но момент, когда ты говоришь себе на эмоциональном уровне – все, я раздражен, и я ухожу – это один момент. На другом уровне начинаешь считать, может ли конкурент или новый поставщик предложить тебе что-то выгоднее. Это электричество – у него нет ни запаха, ни вида, но есть цена. Стоимость услуг у всех одинаковая, их устанавливает Регулятор, поэтому речь в данном случае идет только о контракте – о том, на каких выгодных условиях могут предложить электроэнергию. В этом и состоит искусство привлечения клиентов на долгий срок, независимо от того, кто является поставщиком.
Сможет ли Latvenergo компенсировать потерянный в Латвии рынок за счет экспортных рынков?
Других вариантов и не остается. Если Latvenergo потеряет клиентов в Латвии, их надо находить в других странах. Клиентов надо искать, пока есть что продавать. Если есть что производить, значит, всегда будет возможность бороться за клиента. Я думаю, что Latvenergo сможет компенсировать часть потерянного латвийского рынка за счет внешнего рынка. Частично это уже происходит.
Как далеко в долгосрочной перспективе можно предсказать цену на электроэнергию?
Этот срок может быть два года. На такой период можно заключать договоры. В этой сфере самый изменчивый фактор – это газ. Также играют определенную роль аварии и технические проблемы. Все это может повлиять на цены.
Если бы вам пришлось прогнозировать тенденцию цен на электроэнергию на ближайшие два года, каков был бы прогноз?
Это зависит от остальной экономики. Если кто-то может мне точно сказать что произойдет с экономикой, и какие дополнительные процессы начнутся, тогда я бы смог сказать что произойдет с электроэнергией. Цена образуется не потому, что Latvenergo так хочет. Ее создает рынок. Ошибочно мнение о том, что в будущем главным фактором вероятного роста цен на электричество станет потребление альтернативной энергии. Ситуация на рынке и рыночные факторы – вот главный индикатор цен, а вовсе не влияние расходов на альтернативную электроэнергию. Хотя, конечно, альтернативная энергия в будущем будет влиять на цену, потому что развить такие проекты дорогого стоит. От этих проектов уже никто не отступится, так что расходы будут неизбежны.
Если, например, внезапно потребление сократится, и спрос на электроэнергию упадет, упадут и цены на электричество. Это уже сможет сбалансировать влияние альтернативной энергии. В создании цены на электричество в будущем спрос будет иметь огромное значение. В Европе уже используются различные методы, цель которых – снизить потребление электроэнергии.
Нужна ли Латвии четвертая ГЭС на Даугаве?
Я считаю, что такая инвестиция обойдется слишком дорого. Лучше для начала максимально использовать уже существующие ГЭС – улучшить их работу и модернизировать. Для строительства четвертой станции потребуется соглашение с Белоруссией. Допускаю мысль, что это будет нелегко… Хотя никто еще и не пробовал. И все же я не вижу оснований для таких огромных инвестиций. У нас в Латвии любят проекты без веских на то оснований. Между прочим, что случилось с проектом угольной станции? Почему о нем больше не говорят?
Вы считаете, это был перспективный проект?
Нет. Думаю, что не был. Но политически он очень сильно продвигался – любой ценой. А, в итоге, он просто умер, несмотря на то, что в какой-то момент казалось – вот-вот и начнется строительство в Лиепае или в Вентспилсе. Но проект умер естественной смертью. А ведь им занимались пять лет.
Влияли ли на вас политические силы, пока вы занимали пост председателя правления Latvenergo? Оказывалось ли давление?
Конечно! На то они и политики. У них такая работа. Я толком ничего не мог сделать. Надо пробовать объяснять, убеждать. Пару раз были случаи, когда одному или другому казалось, что так можно поступать, просто потому что он политик.
Приходилось ли принимать экономически необоснованные решения в результате такого давления?
Самый простой пример – тарифы. Это всегда было политическим вопросом. Политики не хотят принимать непопулярные решения. А потом в первый же год после выборов принимают все непопулярные решения в один момент. Вот так это происходит.